На что надеется гражданин России, впервые оказавшийся за решеткой и считающий себя невиновным? Как ни странно, многие из тех, кто без вины попадают, что называется, «в жернова», надеются, что «суд разберется». Когда примерно через год выясняется, что «суд не разобрался» и человека осуждают, то имярек продолжает надеяться на пересмотр дела в вышестоящей инстанции. Когда вышестоящая «засиливает» приговор, надежды обращаются к УДО, условно-досрочному освобождению, или к президенту России с его исключительным правом на помилование.

Получить УДО в последние годы более чем реалистично. УДО все-таки могут дать и за «хорошее поведение», и за «ударный труд». В конце концов, в некоторых регионах его можно просто купить, проплатив и колонии, и суду, но помилование все-таки купить нельзя. Если кто-то за него что-то, условно говоря, «платит», то речь идет не о рублях или валюте. Как показывает практика, власть прагматично использует свое право на помилование, но к этому средству президент прибегает редко, как говорится, «дозированно».

Вообще в стране, в которой практически не существует правосудия, институт помилования – кажется, самый неработающий с точки зрения закона и правил институт. Иногда абсолютно невозможно понять, по каким критериям президент России милует того или иного осужденного, используя свое право на милосердие, закрепленное в Конституции. Можно заметить только, что Владимир Путин никогда не милует осужденных за умышленные убийства и за приобретение и сбыт наркотиков. В России за решеткой находятся более 600 тысяч арестантов; по статистике, около 20% приговоров – судебные ошибки, а ежегодное число указов о помиловании исчисляется единицами.
Читать далее Зоя СВЕТОВА: Политическое милосердие →